Financial Times Deutschland: Глобализация вызывает смятение чувств у французов

Ах, благодатная Франция! С такими воздыханиями говорят лишь об очень немногих странах. "Франция! Ее вина, ее сыры и - непреходящая любовь к дефициту госбюджета," - так это сформулировал один язвительный журналист 2 года назад в газете Le Monde. Беззаботный образ жизни означает и беззаботное отношение к государственным финансам. Для француза это - как анисовая водка "Пастис" к обеду и знаменитый французский батон к ужину. Так что бездумное хозяйствование является частью повседневной культуры во Франции.

К сожалению, с этим приходится согласиться. С 1974 года во Франции из года в год увеличивается дефицит государственного бюджета и, соответственно, растет гора долгов. Большинство французских правительств даже не считало нужным упоминать об этом, а Маастрихтские договоренности, направленные на обеспечение стабильности евро, французы считали обременительной выдумкой немцев.

Выражение "бюджетная дисциплина" было настолько непопулярно в политической культуре Франции, что президент Саркози дал своим министрам указание не употреблять его. А когда появилась опасность понижения рейтинга Франции, парламентарии даже потребовали запретить рейтинговые агентства. Если это - типичные представители нации, то создается впечатление, что во Франции все еще предпочитают рубить головы тем, кто приносит плохие новости, чтобы не смотреть правде в глаза.

Впрочем, есть признаки того, что это - всего лишь представители элиты, лишившей себя легитимности. Франция и представители ее традиционной элиты испытывают серьезные трудности с процессом глобализации и необходимостью приспосабливаться. Многие французы благодатными считают времена президентства д'Эстена и Миттерана, когда страна особенно интенсивно нагромождала долги. Но именно тогда и начался упадок в экономике. Затем в течение последующих 12 лет президентом был Ширак, который ничего не предпринимал, зато щедро раздавал обещания, что никаких изменений не будет.

Страна, однако, менялась. Целые группы населения не получали доступа к хваленому благосостоянию. И это несмотря на то, что в каждой мэрии все еще развешены лозунги о "равенстве".

Процесс адаптации к новым условиям во Франции затянулся, поскольку у французов было ощущение, что они жертвуют слишком многим. Реакция французов на заявление Саркози о намерении повысить пенсионный возраст была типичной: в стране начались массовые протесты. При этом многие понимали необходимость этой меры. Просто они не доверяли Саркози, который до этого великодушно раздавал налоговые льготы.

Сегодня во Франции все говорят о необходимости мер экономии. А кандидаты на президентский пост даже опять заговорили о "бюджетной дисциплине". Нередко это можно объяснить просто страхом Франции оказаться неконкурентоспособной. А тут еще перед глазами пример Германии. Во Франции экономика агонизирует, а Германия продолжает наращивать объемы своего экспорта.

В свое время Саркози был избран президентом в пику элите. К сожалению, он не сумел стать политическим руководителем. Теперь он вдруг пытается выступать в роли главного сторонника жестких мер экономии. Вполне возможно, что это последний шанс для Саркози.

Подготовил Анатолий Иванов
Редактор: Андрей Кобяков