Когда обнимаются Париж, Берлин и Лондон...

В частности, газета "Нойе Рур-цайтунг" по данному поводу пишет:

Когда Париж, Берлин и Лондон обнимаются, то другим европейским столицам становится тесно в этих объятиях. Но даже если подобная боязнь, оказаться под опекой этой тройки, оправдана, союзы стран-первопроходцев в истории ЕС заключались часто. Шла ли речь об открытии внутренних границ ЕС или о введении евро, темп задавали немногие страны, готовые пойти на это, а не те, кто был с таким развитием не согласен. В Европейском союзе двадцати пяти стран стремление к поиску союзников и созданию альянсов еще больше усилится. Противиться этому не стоит, пока не возникают элитарные группки, которые начинают отгораживаться от остальных. Инициатива Шредера, Ширака и Блэра преследует простую цель: в Европейском союзе, который не может справиться с центральными проблемами (принятие единой конституции, расширение на Восток и формирование бюджета сообщества) следует заранее формировать коалиции конструктивного большинства до того, как успеет сформироваться большинство противодействия.

Газета "Кельнише рундшау" продолжает эту тему:

Что бы они ни делали, их за все критикуют: если большая тройка Европейского союза взаимодействует недостаточно тесно, тогда про нее говорят, что ее разобщенность парализует Евросоюз. А если немцы, французы и британцы собираются вместе, чтобы согласовать свои позиции, их упрекают за стремление занять главенствующие позиции в ЕС. При этом речь даже не идет о нападках итальянского премьера Сильвио Берлускони, которого горячиться заставляет обида на то, что его не пригласили в Берлин. Но и многие другие правительства наблюдают за берлинской встречей тройки молча, но от этого с не меньшим недоверием. И напрасно: ведь если Евросоюз, который скоро объединит 25 государств, хочет развиваться, ему не обойтись без предварительного согласования позиций перед очередным пленарным заседанием Европейского совета. Главное чтобы этот процесс согласования между крупными странами не был направлен против других, никого не изолировал и в последующем привлекал к поиску решения как можно больше стран, чтобы ни одна из них не чувствовала себя обойденной.

Газета "Берлинер цайтунг" придерживается такого мнения:

Проигравшим в этой игре оказывается не Италия, Голландия или Финляндия, а Германия. Ведь в тройке, состоящей из президента, премьер-министра и канцлера, последний занимает самые слабые позиции. То, что Шредер сам этого не видит, то, что этого, очевидно, не замечает и министр иностранных дел Йошка Фишер, является крупной ошибкой немецкой политики, чреватой серьезными последствиями. Почему мы назвали Шредера самым слабым? Но ведь, когда речь заходит о внешней политике или политике в области безопасности, – а об этом три господина рассуждают особенно охотно, - то Великобритания и Франция занимают в этих областях изначально более сильные позиции. Обе страны являются ядерными державами, а Германия – нет. Обе эти страны являются членами самого эксклюзивного в мире клуба – Совета Безопасности ООН. Франция и Великобритания вполне естественно считают себя державами с мировым влиянием. А для Германии эта мысль остается чуждой и спустя 14 лет после ее воссоединения.